12 членов. Часть III. Испытание - Мисс Синг

– Ты хороший, внимательный. Что стряслось? Почему женщины с тобой так обошлись?

– Печальная, долгая история. Расскажу, как-нибудь.

– Ты начни, мы никуда не торопимся.

– Точно хочешь знать?

Киваю.

Границы между нами стёрлись. Доверяю ему. Он кажется близким, родным, притягательным. С каждым словом в его истории проникаюсь к нему всё больше, постепенно забывая о своей печальной истории, забывая о терзающей головной боли. Он открывается. Оказывается он не такая упёртая сволочь, каким представляла его.

– Порозовела, лицо оживилось. Лучше?

– Лучше.

– Идём?

– Да (Улыбка),

– Спускайся, я за тобой.

Мы встаём. Смотрим друг на друга. Поворачиваюсь, кидаю стаканчик через спинку дивана, попадаю чётко в корзину.

– Метко.

Улыбаюсь.

– Увидимся внизу.

Захожу в кабинет. Сумка Шефа лежит на своём обычном месте. Его и Бабая нет. Превосходно. Есть время ударно поработать, разгрести дела, утилизировать накопившейся электронный и бумажный мусор.

За работой время летит, внешнее прекращает влиять, отвлекать, привлекать.

С чувством выполненного долга с облегчением направляюсь курить. Кулибин кидает на меня взгляд. Встречаемся глазами, улыбаюсь ими.

– На сегодня что-нибудь есть ещё?

– Нет, задачи прежние, сроки, отчётность у тебя всё есть. Работаем.

– Тогда я пошёл?

– Иди.

– Справишься?

Киваю.

Чувствую спиной внимание Полкана. Поворачиваюсь у двери к нему.

– Курить пойдёшь?

– Да, нет. Тоже потихонечку собираться буду. Времени много.

– Тогда до завтра.

– И тебе.

В курилке в это время суток народу нет. Солнце за окном, садясь, окрашивает небо в оранжево-жёлтые тона с сероватым оттенком. Отражается в стёклах, особенно красиво его отражение в стёклах «колодца». Во дворе суетятся водители служебных машин, тщательно полируют своих подопечных, культурно выражаются, курят, ждут. Медленно затягиваюсь, держу дым, смакую вкус сигареты, выдыхаю. На лестнице послышались шаги в мою сторону. Шеф. Его походка, поступь, его дыхание.

– А, вот ты где.

– Даааа.

Промяукиваю я.

Он встаёт рядом. Озадачено закуривает, смотрит вдаль, отходит чуть в сторону, поворачивается ко мне.

– Торопиться нам надо, торопиться.

Внимательно смотрю на него.

– Как ты уже знаешь в мае выборы.

Киваю. Продолжаю слушать.

– Начнётся такое, такое.

– Известно, кто к нам?

– Не ясно, всё не ясно.

– Понятны причины особой суетливости, лёгкой паники в департаментах. Плюс ускорился процесс согласования по нашим проектам, особенно по спортивному. Много в СЭД нападало всяких «жгучих» документов. Доклад такой, сякой.

– Справляешься?

– Справляюсь. Качество выросло. Спасибо Вам за бойцов.

– Я то, что то. Всё ты.

Улыбается. Смотрит на меня, скользит взглядом. Знаю его коварную мимику, лоснящееся выражение лица. Инстинктивно делаю шаг назад, поворачиваюсь к окну.

– Бабая не трогай. Он совсем, совсем консультант. В СЭД его не пускай, доклады не показывай. Скользкий тип.

Киваю.

– Зачем тогда он нужен?

– Так надо.

Задумчиво вздыхает. Понимаю, что мой допрос Шефу сейчас не к чему. Ему нужна поддержка, исполнительность, безукоризненная документация.

– Контроль усилю. Держу ушки на макушки.

– Умница.

Молчим.

– Со следующего месяца у меня командировок много по обоим проектам. Смотри, что бы Помощница не косячила.

Напрягаюсь.

– Скинь всё, что у тебя есть по докладам для руководства. Завтра сходим познакомимся к главному по ДТС. Дядька своеобразный, древний, тематику ведёт лет двадцать.

– Хорошо. Встречу с ним согласовывать надо?

Улыбается.

– Не, он простой, из обычных.

Впервые вижу его задумчивость в такой степени. Явно озадачен. Наигранности нет. От него веет искренностью.

– Ладно, поехал я домой. Долго не засиживайся.

Киваю.

Он спускается вниз, я поднимаюсь наверх в дамскую уборную. Виски пульсируют. На этаже пусто, само собой поворачиваю голову на сдвоенные двери справа, чувствую глухие вибрации, иду дальше. В уборной устойчивый запах табака. Открываю кран, смачиваю кусочки туалетной бумаги, прикладываю к вискам. Легчает, прикрываю глаза.

– О, ты ещё здесь?

Приветствует женщина из приёмной ДЭФ, маленькая, худенькая, живая, всегда жизнерадостная. Ей около шестидесяти. Выглядит на сорок пять, по живости, гардеробу, голосу и речи ещё на меньшее. Наш теремок отличает собрание удивительных, самостоятельных женщин, знающих себе цену, знающих весь смысл слова «женственность», источающих её, пропагандирующих её.

– Да, перекур на дорожку.

– Давай, давай.

Уходит.

Смотрю на себя в зеркало, улыбаюсь. В лице есть изменения, какие не понимаю. Рот другой, скулы чётче. Похудела, наверное.

…

Обычные рабочие будни с традиционной профилактикой Шефа, включающей фразу «совсем страх потеряли», «это вам не шутки», «уволю всех», «срочно мне на стол…». Похихикиваем с Кулибиным. В чём Шеф абсолютно прав, так это по поводу Помощницы. Тупая, невозможно. Склоняюсь, что работа не её или не интересна. Снова накосячила с билетами, пакетом документов по командировке, снова пришлось разруливать самой в бухгалтерии. Много разговаривает по телефону на личные темы, чем раздражает всех в кабинете. Мои слова, разъяснения в устной, письменной форме в одно ухо влетают, из другого вылетают. Она сердится, насупивается, хлопает дверью, постоянно просит отгулы. Предупредила, что из зарплаты вычтут. Она игнорирует. Предчувствую разборки с ней по деньгам в следующем месяце.

– Кто на обед?

– Куда пойдём.

– Коллеги подсказали интересное место со вкусной едой через дорогу.

Внимательные взоры уставились на Кулибина.

– ЛаКантина.

– Там напиток не входит.

Отвечает односельчанин, продолжая смотреть в монитор.

– Ну и ладно, скинемся.

– Кто идёт?

Желающие подняли руки. Обращаюсь к Помощнице.

– Ты идёшь?

Она виновато смотрит в монитор, вжав плечи.

– Идём.

Работа работой, а атмосферу в коллективе поддерживать нужно. Задавленный, игнорируемый сотрудник в положении аутсайдера, наделает ошибок ещё больше. Мне от неё нужен прогресс и качественное выполнение задач.

Она поднимает на меня глаза, просохшие от слёз. Читает вопрос «Можно?» Кулибин с интересом наблюдает за нами.

– Война войной, обед по расписанию.

– Да, да, сейчас.

– Ждём тебя в коридоре.

Итак, нас четверо желающих отобедать в заведение с мексиканской и европейской кухней. Обожаю новые места.

Светит солнце, уже пригревает. Вдыхаю аромат обеденного перерыва. Люди неспешно прогуливаются, беседуют, едят и пьют кофе.

– Вот это место.

– Совсем рядом. Поразительно.

Кулибин открывает дверь, пропуская всех вперёд. Уведомляет хостеса «Мы на ланч». Хостес размещает нас левее середины зала, выдаёт меню.

Обсуждаем интерьер, стилизованный под мексиканский кабак из фильмов, барный ассортимент, убранство стен, колоритность бармена, посетителей, преимущественно в рубашках и пиджаках, курим. Кулибин шутит. Кладезем тем выступает Помощница. Односельчанин делает вбросы реплик в своей монотонной скучной манере. Кулибин то смотрит в декольте Помощницы, богатое третьим размером упругой, загорелой груди. Время от времени мигает на меня своими карими, живыми, масляными глазами. От его взгляда становится влажно. Сладость разливается по телу, придавая жестам, манерам медлительность, плавность. Видимо, отвечаю ему взглядом.

– Закажем чайничек чая?

– Да, кто какой?

Сходимся на чёрном.

– Нам хватит?

– Хватит. Он большой.

Комментирует официант.

– Будешь тортик?

Кулибин замер в ожидании реакции от меня.

– Не знаю, что здесь есть?

– Как насчёт «Шоколадной смерти»? Ты, ведь, любишь шоколад?

– Тогда и платить тебе, Кулибин.

Отрезает Помощница.

– Согласен.

– Как рассчитываться тогда будем?

Протягиваю я.

– Как-нибудь.

– Так, я всё, пошёл.

Стремительно уведомляет односельчанин, оставляя деньги на столе, спешно вставая из-за стола, на сколько способен ленивец. Помощница смотрит с интересом, подхихикивает низким смехом.

– Давай, давай.

Вопросительно смотрю на Кулибина.

– Мы с тобой потом рассчитаемся.

Пауза! Фраза врезается в голову, застревает, пугает. В его голосе есть нотка чего-то такого настораживающего, металлического.

– Ну, понятно.

Протягивает Помощница, закуривая очередную сигарету.

– Так, что «Шоколадную смерть»?

– Да, согласна.

Улыбаюсь. Расплываюсь.

– Ты будешь?

– Не, я пас.

Уверенно отказывается Помощница.

Официант приносит чай и торт.

– Ого, какой здоровый.

– И всё тебе.

Вздыхаю.

– С твоей фигурой можно.

Досадно подчёркивает Помощница.